В конце XIX — начала XX вв. каждый год приносил в повседневность новые достижения — граммофоны, кинотеатры, пишущие машинки, электричество, самолеты, телефоны, рентген. Новые вещи несли с собой эйфорию от новых возможностей, но и тревогу. Именно в это время начинают рваться связи между реальностью и ее изображением на холсте.

Картины модернистов при всей их утонченности и загадочности, рассчитаны на человека кино и масс-медиа, зрителя привычного к бесконечным потокам визуальных данных, умеющего читать образы и чувствительного к чисто эстетическим эффектам. Именно поэтому полотна модернистов с такой легкостью обретают новую жизнь при помощи цифровых технологий — ведь сто лет назад именно они были первыми проблесками этого технологического будущего.

В конце XIX — начала XX вв. каждый год приносил в повседневность новые достижения — граммофоны, кинотеатры, пишущие машинки, электричество, самолеты, телефоны, рентген. Новые вещи несли с собой эйфорию от новых возможностей, но и тревогу. Именно в это время начинают рваться связи между реальностью и ее изображением на холсте.

Основной проблемой стал не изображаемый предмет, а сам способ создания изображения (не «что», а «как»). Задача живописца — не добиться сходства с реальностью, а завлечь взгляд организованными определенным образом пятнами и линиями.

Так, Поль Синьяк превращает все видимое в сеть из мириад световых точек; у Поля Гогена формы становятся переходящими сочетаниями цветовых пятен, способными перенести нас из индустриальных метрополий к истоку цивилизации; у Густава Климта образы растворяются в декоративном великолепии; а Василий Кандинский открывает в схематизме силу вызывать свободные ассоциации. Картины модернистов часто содержат загадки для взгляда, заставляя его блуждать как по лабиринту. Незаконченный контур, прерывистая линия, смутные очертания, неожиданные контрасты и бессвязные композиции — модернизм открывает неисчерпаемый источник смысла там, где традиция видит лишь хаос и бессмыслицу.

Картины модернистов при всей их утонченности и загадочности, рассчитаны на человека кино и масс-медиа, зрителя привычного к бесконечным потокам визуальных данных, умеющего читать образы и чувствительного к чисто эстетическим эффектам. Именно поэтому полотна модернистов с такой легкостью обретают новую жизнь при помощи цифровых технологий — ведь сто лет назад именно они были первыми проблесками этого технологического будущего.